Лугнасад

Автор: Morag

Центральное место в летне-осеннем цикле праздников занимают ритуалы, направленные на то, чтобы сберечь плодоносящую силу земли, передать ее будущему году. Ни один из главных кельтских праздников не носил такого массового, коллективного характера, как Праздник Луга.

Лугнасад справлялся первого августа и знаменовал собой начало осени и сбор урожая. Это праздник Луга (солярное божество) в его королевском аспекте, праздник короля-раздатчика благ и поддержателя равновесия.

В Ирландии праздник и место его проведения были связаны с богиней Тальтиу, дочерью Маг Мор ("Великой Равнины"). Тальтиу - богиня земли и плодородия, является по разным источникам приемной матерью или сестрой бога Луга, и праздник Лугнасад был учрежден им в ее честь, как погребальный ритуал.

Празднования Лугнасада можно условно разделить на несколько ритуальных составляющих.

Начало уборки урожая обставлялось очень торжественно. На первую жатву выходили в лучших нарядах, под ритуальные песни и в сопровождении друидов.

Празднеству предшествовала ритуальная общественная трапеза, на которой присутствовали кушанья из зерен нового урожая - хлеб, каша, обрядовое печенье, первые незерновые плоды.

Изготовление обрядового печенья требовало строгого соблюдения ритуала. Зерна первого сбора мололи вручную, тесто замешивали на шкуре ягненка.

Смысл обряда поедания первых плодов состоял в том, чтобы заручиться благосклонностью духа или божества плодородия, с которыми ранее был заключен договор, исполнение его выражалось в сборе урожая и приношении первых плодов в знак благодарности. Акт поедания первых плодов - сакраментальный акт первого причастия, совершение которого давало возможность без всякого вреда для себя есть плоды нового урожая.

Часть еды от ритуальной трапезы выливали в огонь, часть - в проточную воду, часть зарывали в землю.

По случаю Лугнасада собирался oenach (общее собрание членов племени), куда стремились попасть все свободные люди. В этот день проводился съезд законоведов и судей, можно было обратиться за справедливостью к королю. На время Лугнасада король племени брал всех участников празднества под свою защиту и проводил пир (отличный от ритуальной трапезы). На o&eacutenach зачитывались новые законы, объявлялись вердикты суда, назначались новые должности, отцы представляли королю и общественности своих вступавших во взрослую жизнь сыновей.

На празднике проводилась ярмарка, где можно было обменять или купить нужные товары, продавался скот, изделия, оружие, плоды. На ярмарке заключались соглашения и договоры, в том числе и брачные.

В честь праздника организовывались лошадиные бега, игры, различные соревнования, шуточные бои и прочие развлечения.

В Лугнасад проводились друидистические обряды, призванные сберечь, восстановить плодоносящую силу пашни, истраченную на произрастание злаковых и других полезных растений и отблагодарить землю за произведенный урожай, а также установить миропорядок и привнести мир и достаток в жизнь племени. Каждый стремился причаститься к жертвоприношению и получить тем самым благословление и очищение. Те, кто не мог попасть на жертвоприношение, рисковали остаться на целый год без жреческого благословения.
Проводился среди прочих и один из самых живучих обрядов "Духа Зерна". Объектом обрядовых действий являются последние колосья, с которыми связываются представления о "Духе Зерна". Этот Дух у разных народов и в разных областях олицетворялся как в зооморфных, так и в антропоморфных образах. Это может быть "Хлебный Заяц", "Хлебный Петух", "Перепелка", "Хлебная Матушка", "Полевой Старик", "Ржаная Дева" и так далее.

Эти различные олицетворения "Духа Зерна", "Хлебного Духа", "Полевого Демона" и т. п. составили так называемую низшую мифологию, которая в европейских странах оказалась необычайно устойчивой и сохранилась в народных поверьях и обрядах гораздо дольше и прочнее, чем "высшая мифология" - образы небесных великих божеств, давно уже вытесненные христианством. Именно "Дух Зерна", скрывавшийся, по народному поверью, в последних несжатых колосьях, заключал в себе живительную плодотворную силу.

Но эти колосья внушали людям и страх. Двойственное отношение к последнему снопу, к последним колосьям, а также к лицам, сжинавшим эти колосья, прослеживается на множестве примеров и отражает амбивалентность в представлениях древних земледельцев. Именно поэтому обряды, знаменующие окончание жатвы, включаются в два различных комплекса: в одних ярко выражен страх перед Духом, в других - вера в его живительную силу.

Проводились специальные обряды с последним снопом, обряды срезания последних колосьев, ритуальное возвращение жнецов в деревню с последним снопом, украшенным зеленью, одетым в женское платье и носящем название "невеста", танцы вокруг него. Бытовало отношение к зернам от последнего снопа, как к сакральному средству, способному оказать благоприятное влияние на урожай будущего года.

Конец жатвы и окончание молотьбы ознаменовывало заклание петуха. Кровь заколотого молодого петуха должна была смочить то место, где был обмолочен последний сноп.

Одним из важнейших элементов культа плодородия были представления о сакральном характере растительного мира и обряды, связанные с этими представлениями. Дерево, зеленая ветвь, цветы и травы - части живой природы. Они выступают в обрядности как символы плодородия, носители животворящих сил природы, а также как обереги и как средства народной медицины.

Практически у всех европейских народов начало сбора урожая и первых плодов отмечалось торжественным праздником.

В Шотландии высоко в горах приносились жертвы (закапывали, например, в землю десятую часть собранного в первый день уборки зерна и часть кушанья, приготовленного для общей трапезы), после жертвоприношения устраивались игры, различные состязания, танцы.

Галльский эквивалент этого праздника назывался Concilium Galliarum ("Собрание галлов") и проводился в Лионе (позже римская политика превратила его в праздник, связанный с культом императора).

Связь животного мира с плодородием в поверьях европейских народов проявляется в маскировании, фольклорных сюжетах, обрядовых действиях и, наконец, в обрядовом печенье.

Велика в обрядах плодородия роль женских божеств, через образы которых проявляется магическая связь аграрных обрядов с плодоносящим женским или готовым к плодоношению девичьим началом. К этому же кругу проблем относятся и эротические мотивы аграрной обрядности. У многих народов на праздник урожая санкционировалась сексуальная свобода.

В более поздние времена Лугнасад превратился в христианский праздник Ламмас. Под воздействием христианства Лугнасад потерял свое ритуальное, политическое и религиозное значение и стал просто сельскохозяйственным праздником.

Некоторые религиозные обряды, совершавшиеся в это празднество, были запрещены христианством: "Три кражи с помощью предательства, - которые запрещает Святой Патрик: - кража быка под ярмом, убиение молочных коров - сожжение хлевов, убиение (?) первенца" (Metrical Dinshenchas).

Торжественное поедание первых плодов как таинство приобщения к божеству сменилось возложением первых плодов на алтарь, совершаемым как акт благодарения, и в надежде заручиться божественной помощью при завершении уборки и хранения урожая.

Престольные праздники, отмечающие завершение уборочных работ, сопровождающиеся ярмарочными увеселениями, содержат немало обрядов, по которым можно судить о древней основе этих праздников, о предшествовавших им праздниках в честь бога или духа - покровителя той или иной местности, ради которого устраивались обряды благодарения, жертвоприношения.

Древняя языческая основа храмовых праздников явственно проступает. Известно, что каждый языческий праздник начинался обычно с жертвоприношений богам и коллективной трапезы. В Англии, например, еще в XVIII в. на улице зажаривали целого быка, мясо которого распределялось после пиршества между бедняками прихода.

Обычай устраивать общесельские хороводы, общесельские трапезы в день Успения Богородицы ознаменовывал завершение уборки урожая. Женский образ, символизирующий плодородие, в уборочных обрядах сменился святыми - покровительницами женщин и урожая. Это святая Анна, которая "заводит жнецов к пшенице", святая Маргарита - "госпожа погоды" и главная среди них - Дева Мария, которой принято было подносить первые плоды нового урожая.

В земледельческой обрядности европейских народов основная масса реликтовых явлений, представлений и культовых действий объединяется общей идеей - достижение плодородия в самом широком понимании этого слова. В этих представлениях и приемах достижения цели можно видеть пережитки культа плодородия, зародившегося в глубокой древности и прошедшего длительный и сложный путь развития. Различным пластам религиозных верований соответствовали свои формы проявления этого культа от самых архаичных, когда плодородие заклиналось путем простейших магических приемов, предполагалось зависящим от почитания стихий, задабривания олицетворявших природу духов, выражалось в почитании духов умерших, духов предков, выступавших как податели плодородия, а затем в почитании мифологических образов, божеств плодородия и в христианской религии в почитании святых, заместивших эти божества. В земледельческой обрядности европейских народов пережитки этих представлений выступают в синкретической слитности. В ней нашли отражение реликты самых архаических форм культа плодородия: это гадания и приемы магии плодородия, это и следы почитания стихий, среди которых главные - вода, земля, солнце, огонь.


Литература:

Д.Д.Фрэзер "Золотая Ветвь",
Л.В. Покровская "Земледельческая обрядность"
Франсуаза Леру "Друиды"