Вопросы происхождения кельтов |
|
Кельтов латенского времени мы знаем, так как о них сообщают античные авторы. Но всякие попытки уйти в глубь их истории сталкиваются со многими трудностями. Для гальштатского времени теперь предпочитают говорить о протокельтах или употреблять другие термины, и в результате вопрос об этносе повисает в воздухе1. Наконец, когда мы углубляемся в бронзовый век, то взаимоотношения между археологическими культурами и этническими общностями настолько усложняются, что мы осмеливаемся говорить об этом времени лишь в чисто археологических понятиях, не придавая им этнического значения. Поэтому, хотя в литературе встречается множество предположений о предках кельтов в бронзовом и даже каменном веках, мы пока не будем касаться этого вопроса, а начнем с исторических известий о кельтах.
Первые упоминания о кельтах относятся к V в. до н.э. Гекатей Милетский (около 540—475 гг. до н.э.) сообщает, что греческая колония Массалия (Марсель) находилась в стране лигуров, по соседству со страной кельтов, а Геродот утверждает, что истоки реки Дуная находятся в стране кельтов. Хотя Геродот имел весьма смутное представление о западе Европы и считал, что Дунай начинается в Пиренеях, он в общем правильно указал на Верхний Дунай как на область кельтов. Археологические данные подтвердили, что верхнедунайская и восточнофранцузская области латенской культуры могут рассматриваться как прародина кельтов. Отсюда они распространились в Испанию2, Италию и на Балканы. Можно предполагать, что во времена Геродота греки считали кельтов большим варварским народом, живущим западнее и севернее Западного Средиземноморья и по ту сторону Альп, народом, отличающимся своими политическими учреждениями, манерами и обычаями от других варваров — скифов и гетов. Термин «кельты» следует для того времени считать чисто этнографическим понятием, и нельзя расширять его до представления о кельтоязычных народах. Языковые различия между варварами почти не учитывались греками. Понятие о кельтских языках — это ученая конструкция нового времени, созданная пионерами лингвистики Георгом Бухананом (G. Buchanan — 1506—1582) и Эдвардом Лойдом (E. Lhuyd — 1660—1709). В современном понятии термин «кельты» возник под влиянием романтической школы во второй половине XVIII в. и был перенесен из лингвистики в другие области знания вплоть до антропологии и христианского искусства, в котором искали «кельтские» мотивы. Уже можно было серьезно говорить о кельтских языках, которые представляли ветвь в индоевропейской языковой семье. (Еще Буханан предположил, что современные гэльский и уэльский языки восходят к древним кельтским.) Когда в середине XIX в. была создана грамматика кельтских языков, появилась возможность «проверить» сведения античных авторов о расселении кельтов по данным топонимики. Распространение кельтских топонимов в Западной Европе позволяет очертить области, где жили кельты и где надолго сохранилось их влияние. Конечно, эта картина, как и всякая, основанная на топонимике, неполна и неточна. Но все же очевидно, что кельтские топонимы наиболее распространены на Британских островах, во Франции, Испании и Северной Италии; несколько меньше — между Дунаем и Альпами, на восток к Белграду. Они обычны на Рейне и тянутся к Везеру и Эльбе. Сопоставление данных топонимики с археологическими данными было бы вполне закономерно, если бы первые были точно датированы. Во всяком случае археологи имеют достаточно оснований, чтобы начать изучение кельтских древностей с эпохи, наиболее освещенной письменными источниками от Геродота до Юлия Цезаря. Археология в состоянии очертить большие культурные провинции, существовавшие в эти века на названной уже обширной территории. Эти археологические данные могут быть связаны с известными кельтскими племенами в Северной Италии с IV в. до н.э., в Южной Франции — со II в. до н.э., в других местах в пределах Римской империи — с I в. до н.э. Но письменные известия застают кельтов не на территории их первоначального расселения, а на гигантских пространствах от Ирландии до Галатии и от Голландии до Италии и Испании. С IV в. до н.э. начинается мощная экспансия кельтов, успехи которой, вероятно, были связаны с появившимся в латенское время новым железным оружием и превосходством кельтов над их соседями, вооруженными бронзовыми мечами. Значительные перемены в сельском хозяйстве, содействовали заселению новых земель. Тяжелый плуг давал возможность систематически обрабатывать аллювиальные долины с их плодородными, но трудновозделываемыми почвами. Изобретение косы позволило лучше использовать луга, что способствовало развитию скотоводства. Улучшение жизненных условий привело к росту населения, а это в свою очередь вызвало необходимость миграций. Однако, возможно, они не были такими значительными, как это кажется на первый взгляд. Военное (и политическое) влияние кельтов, покорение ими отдаленных областей создают впечатление, что происходило расселение какого-то гигантского народа. Между тем, вряд ли это явление следует толковать так прямолинейно. Могли переселяться и небольшие группы людей, но вместе с ними перемещались оружие, посуда, орнаменты и мода. Для археологов очень сложно, основываясь на данных только своей науки и учитывая обширные культурные заимствования, определить взаимоотношения отдельных народов. Известны целые области с инвентарем кельтского облика, хотя по письменным источникам там жили только германцы и никаких кельтов не было. Еще сложнее проблема выяснения области происхождения кельтов. Между гальштатской и латенской культурами нет никакой пропасти: можно проследить стадиальное развитие и модификацию одних и тех же форм орудий труда, украшений и оружия. Западная провинция гальштатской культуры как бы прямо продолжает свое развитие в латенской культуре ступени А и В3. Это дает основание некоторым ученым непосредственно связывать культуру гальштата с кельтами и говорить о гальштатском периоде в развитии кельтов (IX—V вв. до н.э.). В самом деле, в Восточной Франции и вообще в западных областях распространения гальштатской культуры не было значительных смещений населения, и здесь можно проследить древние культурные традиции. Несомненно, что в области, расположенной от Марны до границы Австрии, одно и то же население жило с начала железного века — примерно с 900 г. до н.э. Однако собственно гальштатскую культуру считают иллирийской. Если возводить культуру кельтов еще к каменному веку, то противоречие кажется неразрешимым. Но если признать, что нельзя переносить в столь отдаленные времена названия народов, известные нам только из письменных источников, если говорить лишь о протоиллирийцах и протокельтах в бронзовом веке, то отличие западной группы памятников гальштатской культуры от восточной получает вполне вероятное объяснение. Как говорит де Вриес, «здесь было нечто, что находилось в пути, чтобы затем выступить как кельтское»4. Область, заселенная кельтами и протокельтами, была сквозным путем, по которому с востока вдоль Дуная шли волны переселявшихся народов, достигавших центра Европы и дальше шедших на Рону. О кельтах нельзя говорить как о чем-то очень устойчивом с глубокой древности. «То, что мы называем кельтами, является продуктом многочисленных скрещений и перемешиваний, в которых индоевропейский элемент должен быть принят во внимание лишь как доминирующий»5. Исходя из этого, во всех дальнейших рассуждениях о происхождении кельтов мы будем очень осторожны в попытках связать отдельные археологические культуры долатенского времени с кельтами. Пока все эти попытки — не более чем рабочие гипотезы. Многие исследователи придерживаются мнения, что в основе кельтской культуры были два главных элемента — курганная культура бронзового века, распространенная от Восточной Франции до Чехии, и культура полей погребальных урн, наслоившаяся на курганную культуру в конце бронзового века6. Начиная с эпохи полей погребальных урн можно говорить о сложении кельтской общности северо-западнее Альп, а в собственно гальштатское время (ступени С и D — по Райнеке), в VII— VI вв. до н.э., уже существует протокельтское общество на территории от Восточной Франции до Чехии. Такова наиболее вероятная и наиболее распространенная гипотеза происхождения кельтов. В конце бронзового века племена, которые мы будем называть «протокельтами», достигли Испании и Англии.
ПРИЛОЖЕНИЯ:1 J. de Vries. Kelten und Germanen. Bern und München, 1960. Назад к тексту 2 Уже Геродот называет кельтов населением Северо-Западной Испании. Назад к тексту 3 J. Déchelette. Manuel d'archéologie, III, стр. 59; Reallexikon der Vorgeschichte, Bd. 5, стр. 27; H. Züren. Zum Übergang von Späthallstatt zu Latene A im Südwestdeutschem Raum. — Germania, 30, 1952, стр. 38—45; R. Gießler und G. Kraft. Untersuchungen zur frühen und alteren Latenezeit am Oberrbein und in der Schweiz. — 32. Berichte Röm.-Germ. Коmm., 1942 (1944), стр. 20 cл. Назад к тексту 4 J. de Vries. Kelten und Germanen, стр. 123. Назад к тексту 5 Там же, стр. 96. Назад к тексту 6 Ян Филип. Кельтская цивилизация и ее наследие. Прага, 1961, стр. 17—23. Назад к тексту |
| « Общая характеристика латенской культуры | Общественный строй и религия кельтов » |
|---|
