Dis » Сб ноя 26, 2005 9:01 am
Француаза Леру «Друиды»:
В Самайн 1 ноября «рыба, пиво, орехи, колбаса – вот, что положено в Самайн – огонь в веселом стане на холме, - сбитое масло, хлеб и свежее масло» (K. Meyer,49).
Это был самый важный праздник в году, который начинался с воспоминаний о лете, знаменуя собой начало зимнего 6-месячного сезона (до Белтайна). Празднество длилось 7 дней («La maladie de Cuchulainn, - Ogam,X, 286,§ 1), отмечавшихся играми, обильными пиршествами и королевским пиром, на котором отведывали мяса откормленных за год свиней.
В ту же самую ночь друиды возжигали огонь, что сопровождалось запретом, под страхом смерти, зажигать какой-либо другой огонь прежде огня короля. Но главным образом устраивались веселые пиры, и всеобщее опьянение в Самайн является распространенным мотивом.
Теренс Пауэлл "Кельты":
Самайн (Sam(h)ain). В переводе на современный календарь он устраивался 1 ноября, но главные торжества приходились на канун этого дня. Самайн символизировал конец одного года и начало следующего, занимая пограничное положение между ними, а его позиция во времени по отношению к природным сезонам свидетельствует о том, что он знаменовал собой поворотный момент скорее скотоводческого, нежели земледельческого цикла. Самайн соответствует окончанию пастбищного сезона в условиях примитивного сельского хозяйства; в это время овец и рогатый скот собирали в одно стадо и вели на убой, в живых оставляли лишь часть животных - для размножения. Эта древняя скотоводческая практика в умеренной климатической зоне Европы была известна еще в эпоху неолита и как нельзя более подходила кельтам - любителям нескончаемых пиров. Слово "samain", скорее всего, означает "всеобщий сход", или "собрание" , и, вероятно, именно в этот период в Ирландии устраивались oenach обитателей tuath. Значение, которое придавалось Самайну, огромно - об этом свидетельствует древнеирландская литература. Почти все описанные в ней важные события, относящиеся к дохристианскому периоду, происходили в течение этого праздника, но его истинный ритуальный смысл состоял в обретении гарантии, что природа возродится, земля вновь начнет плодоносить, а людям будет сопутствовать удача.
Жертвоприношения на этом празднике наверняка имели место, хотя никаких записей или материальных свидетельств о них не сохранилось. Мифы, связанные с Самайном, посвящены возрождению плодородия земли и ее обитателей, залогом которого служит союз Бога - покровителя племени и Богини природы, питавшей все живое на территории tuath и часто выступавшей персонификацией реки или другого элемента природного ландшафта. Этот мифологический аспект иллюстрируют сказания о союзе бога Дагды с Богиней Морриган или, по другим источникам, с Боанн - божеством реки Бойны. По крупицам сведений из разных источников можно попытаться понять, как представляли себе кельты этих божеств.
Имя Дагда означает "Хороший Бог", но "хороший" не в этическом смысле - здесь имеется в виду, что он "хорош во всем". Дагда - отец племени, его покровитель и благодетель. Можно сразу сказать, что это типичный, основополагающий образ всех кельтских мужских божеств в Ирландии и за ее пределами. У кельтов не было "специализированных" Богов войны, мудрости или солнца, что указывает на всеобъемлющие полномочия их племенных покровителей. Это умозаключение помогает понять, почему на протяжении всей кельтской зоны оседлости почиталось огромное количество Богов, а, за редкими исключениями, территории, на которых поклонялись каждому из них, ограничены.
Как уже говорилось, супругой Дагды на время Самайна становилась Богиня природы. Под именем Морриган, Королева Призраков, она часто упоминается в ирландских сказаниях; соотносимы с ней и такие наводящие ужас имена, как Немайн (Паника) и Бадб Катха (Ворон Битвы); в других контекстах присутствуют имена, к примеру Маха, Медб или Мэва, несущие символику, связанную с лошадью.
Таковы главные действующие лица Самайна, которым возносились почести. В ночь накануне праздника, единственный раз в году, земной мир становился ареной действия магических сил. Волшебные существа выходили из пещер и холмов, простые смертные могли получать приглашение погостить в Ином мире, а чудовища злоумышляли против королей, и даже крепостные стены не служили преградой яду и огню.
